Franz Ferdinand или Шура, учите шотландский

О-да! Это мой шанс, думал я.

Я отлично подготовился. Я буду чертовски остроумен. Я заставлю их раскинуть мозгами, а когда они врубятся, все так и ахнут от остроты моих шуток. С главным "молочным братом" нашей страны Игорем Сандлером мы идем делать интервью с группой Franz Ferdinand. Интервью для радио, но ничто не мешает мне, как одному из его авторов, сделать текстовую версию и запостить ее в своем блоге. А на утро я проснусь знаменитым!

Интервью со знаменитостями я делаю уже почти десять лет, но еще никогда не чувствовал такого энтузиазма по этому поводу. Franz Ferdinand очень, очень необычная группа. И подходить к ним с вопросами о творческих планах однозначно не стоит. Но только я призадумался над вариантами, как вопросы поперли сами собой. Короче, я заготовил целый пакет отличных шуток, благодаря чему (я так думал), мы были просто обречены на успех.

Я отлично знаю, что такое интервью. Такие перцы, как FF, дают, наверное, по тысяче интервью в месяц. В их головах лежат целые тома заранее заготовленных ответов, которые они лишь подставляют под вопросы журналистов. И — вуаля. Поэтому нужно что-то действительно неожиданное. Как их музыка. Я заготовил вопросы и в уме перевел их на английский, постоянно сверяясь с таблицей неправильных глаголов. Я готов на все сто. Подать их сюда, мать вашу! Я монстр отечественной журналистики! Я просто уверен в том, что, прочитав мое интервью, люди скажут: Мляяя..., да это самое интересное интервью из всех, что мы когда-либо читали.

Нашу встречу я представлял себе так: небольшая комната, приглушенный свет, все четверо сидят в рядок на стульчиках. Мы, входим, они подскакивают и начинают здороваться. Руки трясутся, рты улыбаются, найз ту си ю, ой-ой-ой, все пироги и так далее! А я стою и как бы отстранено наблюдаю за всем происходящим. И вдруг, неожиданно делаю широкий шаг и включаюсь в процесс.

Энергично.

Не давая опомниться, жму руки и говорю: "Странно, а нам говорили, что чуваков будет двое, Франц и Фердинанд. Кто из вас Франц, а кто Фердинанд? Ха-ха... И кто остальные? А-ха-ха..." Это разрядило бы обстановку. Хотя возможно, об этом их уже кто-то спрашивал.

И, не давая опомниться, следующий вопрос:

— Скажите, мы можем говорить на любые темы?

— Да-да, — кивают они, — спрашивайте все, что угодно. Без проблем.

— Мы можем говорить о чем угодно? О свином гриппе? О религиозных конфликтах? О Бараке Обаме?

Сначала они немного теряются, секунду думают, правильно ли они меня поняли, а потом говорят:

— Да без проблем!

— Круто, — говорю я, и тут же добавляю, — жаль, что разговоры на эти темы в наши планы не входят.

— Что ж, — пожимают плечами Францфердинанды, понимая, что их накололи, — поговорим о чем-нибудь еще.

— Конечно. Значит вы знаменитости?

— Ну в какой-то мере...

— Вы видели себя голыми в интернете?

— Простите?!

— В Интернете есть голые фотографии всех знаменитостей. Вы себя там видели?

— Ну... Нет, пожалуй...

— Нет?! Какие же вы нахрен знаменитости? Извините парни, но вы не знаменитости. — И, поворачиваясь к Игорю, мотаю головой, типа, нет, это не они. Ошибочка. Стоп камера... То есть, диктофон.

После этого все, конечно же, чрезвычайно бы развеселились.

Потом мы расспросили бы их, как выглядело небо в алмазах в день, когда они проснулись знаменитыми? Кто из них фанател от группы Кино, а кто учился на русского конструктивиста в школе искусств? Вопросы общего плана я обязательно разбавил бы вопросами, выдающими в нас музыкальных экспертов. Ээээ... Правда ли, что проигрыш песни Do You Want To из альбома You Could Have It So Much Better вы с%издили у группы Би-2?

Ну и так далее. Ведь на интервью нам обещали целый час!

Но... Все пошло совсем не так. Все мои планы полетели к хренам собачьим. Устроители поступили крайне хитро. Всех присутствовавших журналистов они разбили на кучки. И в каждую кучку бросили по Фердинанду. Нам достался бас-гитарист Боб Харди (или Хэрди, как настаивает Википедия).

Блин!

Вы хотите узнать, что не так с басистами? Как бы вам сказать, чтобы не обидеть басистов?... Видите ли, специфика музыкальной функции этого инструмента такова, что хорошо сыгранная партия баса не должна быть заметна в аранжировке. На такое согласится далеко не каждый. Роберт Плант, Джо Кокер, Кори Тейлор и Кайли Миноуг не выбрали карьеру басиста, потому что все они хотели сообщить (и показать) миру нечто больше мямлящей партии из двух нот (соль-до-соль-до-соль-до, тынц-тынц-тынц — выключай комб, иди домой). В басисты попадают люди с немного специфическим складом ума.

В Rolling Stones, например, басиста нет вообще, потому что ни Мика ни Кита невозможно представить себе с бас-гитарой. И мне даже не хочется вспоминать весь этот джазовый беспредел вроде Джако Пасториуса, который явно не в себе, и собирает вокруг себя тысячи таких же невсебе-поклонников. В мире существует не так уж и много басисистов, интервью с которыми можно было бы рассмотреть как перспективную затею. Честно, я бы даже не стал пытаться делать интервью с сэром Полом Маккартни, потому что тот, наверняка, начал бы рассказывать, как сильно ему хочется заменить свою кожу на искусственную.

В общем, вариантов не так уж и много. И уж конечно, Боб Хэрди не один из них. Он не записывал по десять студийных альбомов в год в качестве сессионного музыканта как Джон Пол Джонс и не работал менеджером в The Jimi Hendrix Experience как Лемми Килмистер. Послужной список Боба состоит всего из двух пунктов: художественная школа в Глазко и группа Franz Ferdinand. Как сказал мой друг и большой знаток английского рока Александр Сергеевич (нет, не Пушкин), Боб Хэрди всегда выглядит так, будто до сих пор не совсем понимает, где он находится, и что с ним происходит. Все францфердинанды стали звездами нечаянно, но этот стал звездой нечаяннее всех. В общем, увидев перед собой франц-басиста я понял, что многого мы у него не узнаем. И ошибся. Мы не узнали у него вообще ничего!

Моя английская учительница как-то сказала, что шотландский акцент невозможно ни подделать ни сымитировать. Джуди, это полная ерунда! Заклей себе рот скотчем и говори как можно быстрее. Вот тебе и шотландский акцент. А вот о том, что шотландский понимают только шотландцы, предупредить стоило бы. Я мог бы подумать, что мой английский слишком плох для общения с шотландцами, но нас там было трое, включая человека, который несколько лет прожил в Англии. И никто не понял ни слова. А еще этот юмор... Очевидно, чувство юмора у парней в Глазго работает как-то иначе. В общем, интервью получилось, примерно, такое:

— Привет, Боб! Как дела?

— Велл... мнё-мнё-мнём ОК!

— Можем ли мы говорить на любые темы?

— Мня-мнёмш...

— Барак Обама, свиной грипп...

— Велл-мнё-мнё-мнём. Мнём-мнём

— Что на счет современного андеграунда в Глазго?

— Мнём-мнём-вомём-замнём...

— А кавера вы играете?

— Нёу...

Вопросы таяли на глазах, ответов не было вообще. Судя по всему, Боб замечательный парень, он искренне пытался понять, в чем прикол со свиным гриппом, но разговаривать с ним было совершенно бесполезно. Хотя он и отвечал на все без разбору вопросы, после каждого ответа мы переглядывались друг с другом как заговорщики: кто-нибудь что-нибудь понял? Увы, никто не понял ничего. Даже iPhone, на диктофон которого я пытался записать нашу беседу, на попытку воспроизведения ответил надписью "файл испорчен". Он тоже не понял ни-че-го.

Потом мы ходили фотографировать всех участников группы. Потом перекинулись парой слов с Алексом Капраносом, но услышав все тот же, теперь уже до боли в мозгу знакомый акцент, прекратили попытки раздобыть хотя бы немного информации.

Что ж, самого великое интервью в мире не получилось. Совершенно очевидный профессиональный провал. Ладно, пойду учить шотландский. Журналисту это крайне необходимо.