Джереми Кларксон: Я хочу парашют

На прошлой неделе Джереми почему-то откосил от написания колонки. Поэтому я решил покопаться в прошлом. И нашел эту статью. Написал название в поиске google и, получив ответ "Татьяна Арно: А почему все думают, что у меня силикон?", решил ее перевести. Не знаю, как google связывает силикон Арно с Джереми Кларксоном и его парашютом, но статья мне показалась хорошей. Итак...

После трех прикосновений смерти, будучи в самолете, я хочу парашют

Джереми Кларксон

The Sunday Times

5 июля 2009 года

Можете ли вы себе представить, каково было на борту рейса Эр-Франс, рухнувшего в Атлантический океан в прошлом месяце? Как я могу себе представить, это было ужасно.

По всеобщему признанию, мое первое авиапроисшествие было совсем незначительным. Вьетнамский пилот сделал несколько попыток посадить единственный реактивный самолет в стране, и после четвертой попытки попасть во взлетно-посадочную полосу я понял, что дело добром не кончится. Так и вышло: мы приземлились в поле.

Вторая авария была в Ливии. Или в Чаде... А возможно и в Мали. Пилот не был уверен в том, где мы находимся и, как выяснилось позже, не имел ни малейшего представления о том, как нужно сажать самолет. Потому что он был слегка пьян. К несчастью, он сделал так, что переднее шасси коснулось земли первым, и, поскольку оно не было на это рассчитано, его тут же оторвало, после чего, искря, словно бенгальский огонь, мы какое-то время рассекали по Сахаре.

Третье происшествие фактически происшествием не было. Но выглядело это настолько ужасно, что в течении нескольких минут мы все считали, что выживших в этой истории не будет.

Дело было на Кубе. В коротком перелете в Гаванну. Я находился на борту небольшого, двенадцатиместного нечто, у которого не было даже окон. Самолет был построен в России где-то в пятидесятые, а затем использовался ангольскими воздушными силами в течение семидесятых-восьмидесятых, пока не прибыл на Кубу, где по сути стал городской маршруткой. Судя по количеству масла, которое пронеслось по крыльям и дыму, который выкашлял двигатель от Lada, пытаясь вернуться к жизни, это было построено людьми, которых вообще не волновал результат. К тому же, это не обслуживалось ни разу в жизни.

Вскоре после взлета весь салон заполнился паром, что означало, что пилот не мог видеть большую грозу, поджидавшую нас впереди. Короче, мы полетели прямо в нее. Некоторое время спустя, мы уже летели вверх тормашками. Я хочу, чтобы вы на мгновение представили себе, каково это было...

Вы вряд ли подумали о сортире, не так ли? Когда самолет летит вверх не тем местом, сортиры тоже летят не тем местом вверх, а это означает, что все содержимое сортира вываливается на потолок, включая использованные самодельные тампоны.

К счастью, тогда я не думал об этом, потому что второй вещью, которую вы вряд ли можете себе представить, была система кондиционирования салона, применявшаяся в бывших самолетах ангольских воздушных сил родом из пятидесятых.

Над каждым сидением был закреплен небольшой вентилятор Pifco, и, поскольку я висел вверх ногами удерживаемый ремнем безопасности, моя макушка оказалась аккурат среди его лопастей. Скажу я вам, что делать прическу, вися вниз головой среди тропического шторма, осознавая, что как только пилот вернет контроль тебя ждет душ из дерьма, было совсем не в кайф.

В какой-то момент я повернулся к своему коллеге, сидевшему на соседнем кресле с уже почти готовой прической типа "брат-монах Ниммо", и (поскольку у него было удостоверение пилота) спросил: означает ли все это, что у нас проблемы? Его короткого кивка головой было достаточно.

Как я себя чувствовал? Довольно скверно, если честно. Поскольку я не знал, когда произойдет удар, через минуту или через секунду, я не знал, что и когда нужно делать, сгруппироваться или стараться дышать ровно. Это как знать, что тебя сейчас саданут кулаком, но не знать, когда именно.

Помню я подумал, что это довольно крутой способ уйти из жизни. Что может быть круче, чем просвистеть через жемчужные врата Рая в русском самолете погибшем над Кубой, с тампонами в носу и серым от ужаса лицом?

Но тогдашняя история закончилась очень буднично: пилот восстановил контроль над машиной, и мы совершили безопасную посадку. Никто не был убит и даже не окунулся в дерьмо.

Это подводит меня к тем несчастным на борту Эр-Франс, которым не суждено было приземлиться благополучно. На прошлой неделе эксперты выяснили, что самолет не разрушился в воздухе, что убило бы всех в одну секунду: вот ты тянешься к Расселу Кроу с бокалом красного и вот ты уже мертв. Вместо этого самолет оставался невредим, пока не упал в море. Это означает, что пассажиры падали вместе с ним в течении нескольких минут, зная, что с билетом в один конец они въехали на скоростную магистраль ведущую в забвение. И эта мысль волнует меня даже больше, чем факт, что один из погибших в этой катастрофе был моим другом.

Я полагаю, что когда врач говорит, что тебе осталось три месяца, это страшно. Я также думаю, что страшно сгореть на костре. Или быть обезглавленным в Интернете. Но разве может быть что-то хуже, чем быть посередине океана в самолете, несущемся вниз со скоростью примерно 750 миль в час?

Я знаю, что я уже пожил, и знаю, что на прошлой неделе 14-летняя девушка вышла практически невредимой из еще одной катастрофы Airbas в Индийском океане. Но на самом деле, когда самолет падает с неба, ваши шансы меньше мизера. И что хуже всего, ты прикован к своему месту и не можешь сделать в этой ситуации вообще ничего.

Когда у человека рак, он думает, что если он будет есть одни только орехи и много читать Библию, то, возможно, его пронесет. В автомобиле вы можете предпринять маневр объезда и попытаться уйти от надвигающегося фонарного столба. Но в самолете вы бессильны.

Все это наталкивает меня на мысль этого утра. В настоящее время всем пассажирам дают спасательный жилет, хотя все знают, что с таким же успехом им можно было бы раздать по кусочку праздничного торта или по колоде карт. Думаю, не ошибусь, если скажу, что еще ни одни человек за всю историю гражданской авиации не спасся при помощи свистка, факела или клеванта.

Так почему бы вместо этого не раздать всем парашюты? Конечно, большинство пассажиров в реальной катастрофе будет слишком парализовано страхом, чтобы суметь одеть его должным образом. Даже если они внимательно прослушали инструкции по безопасности. Но фишка в другом. Когда самолет сорвется вниз, у вас по крайней мере будет шанс что-то сделать. Обнаружить парашют, прочитать инструкцию, попытаться пробиться к двери, поразмышлять о способах раскрытия парашюта вручную и так далее. И это дало бы людям надежду. Что было бы гораздо лучше чем существующая ужасная альтернатива: отчаяние.

Оригинальная статья http://www.timesonline.co.uk/tol/comment/columnists/jeremy_clarkson/article6634096.ece

Перевод Alex_K