Подножный корм с Джереми Кларксоном

Насколько я понял из текста этой статьи, началась у них там новая забава — пропитание на подножном корме. А у нас это в порядке вещей, грибы, ягоды... Кто ж откажется?

По грибы по ягоды — слова из прошлого, обозначающие мучительную смерть

Подножный корм может понравиться любителям природы, но для остальных — это большой риск и отвратительный привкус во рту 

Jeremy Clarkson

The Sunday Times

Опубликовано 28 ноября 2010

Как и многие другие я обожаю посидеть воскресным вечером около телевизора и посмотреть программу Countryfile*. Это так спокойно и так правильно. Никаких барсуков, зараженных туберкулезом. Никакой колючей проволоки, сдирающей их морды с черепа. А все ведущие такие лапочки. Никаких старых перцев с их нотациями, за исключением Джона Крейвена, естественно. Хотя теперь его все чаще оставляют на базе, где он мастырит календарики с оленями для старушек. В шоу на прошлой неделе, после того, как нам был представлен человек, изобретший ходьбу по Ирландии и лодка, способная плыть по реке, они переключились на тему добычи подножного корма. 

Это было так здорово. Много чрезвычайно привлекательных женщин средних лет бродили по сельской местности с плетеными корзинками, собирали листья, сорняки и водоросли, а потом пришли в сарай, где стали все это готовить и есть. 

Выглядело это фантастически. Звучало — как идиллия. Не правда ли? Искрящимся морозным утром вы выгоняете семью на улицу, чтобы насобирать чего-нибудь к завтраку. Вот и небольшая группа лондонцев решила сходить на Хэмпстед-Хит и насобирать там грибов. После чего, к сожалению, вся эта экспедиция попала в новости, потому что взбесила местных экологов. 

Нам процитировали Джереми Райта, видного "зеленого" деятеля из лондонского колледжа, который заметил человека с мешком, собиравшего грибы. Он сказал, что если каждый начнет собирать грибы в свое удовольствие, их попросту не останется. Очевидно он предпочитает, чтобы каждое утро Tesco доставляла нам наши грибы из Израиля по воздуху. 

Недавно, собирая самфиры** вокруг своей дачи, я поимел точно такую же проблему. Несмотря на то, что я был на собственном участке, местный эко-ист, со строгостью, словно я убивал тигров или медведей, или еще какую-нибудь хрень типа того, приказал мне немедленно остановиться. Что я собственно и ... не сделал. 

Вообще-то нынче все, что может взбесить "зеленого", считается хорошим, стоящим занятием, но прежде чем мы все сделаем еще одну диверсионную вылазку на нашем грибном фронте, нам нужно уточнить пару моментов. Поскольку мы живем в полицейском государстве, закон от 1968 года запрещает нам собирать грибы для коммерческой выгоды. К тому же, в конце дня вы наверняка либо скончаетесь в страшной агонии, либо внезапно найдете себя в приступе истерического смеха. 

Проблема в том, что существуют тысячи разновидностей грибов — только на Хэмпстед-Хит их 340 — и большинство из них либо смертельно ядовиты, либо обладают галлюциногенным воздействием. Родители Даниэля Габриэля Фаренгейта пошли на запад после того, как съели собранные ими грибы. А сам он после этого психически заболел: иначе с чего он решил, что точка замерзания воды — 32 градуса, а точка кипения — 212? 

В одной статье невозможно описать все видимые признаки ядовитого гриба. Их попросту слишком много. Но я могу сказать вам, что нужно делать, чтобы быть в безопасности. 

Если грибы белые, вымыты и завернуты в целлофан в большом магазине с флюоресцентной подсветкой, все будет хорошо. 

Для участников же продуктовой экспедиции совет может быть только один: осторожность. А чего вы ждали еще? 

В Countryfile они выкорчевывали все, что попадалось им под руку, словно вся Англия — это одна большая закуска. Но, поверьте мне, это далеко не так. 

Согласно информации сайта Безопасное Садоводство, вы умрете в страшных муках если съедите ягоды бостонского плюща, английского плюща, лантаны, вирджинийской лианы, тиса, дикого винограда, бирючины, растения с касторовым маслом, омелу, падуб и — как это ни странно — картошку. 

Отлично, я знаю как выглядит картошка, но что на счет всего остального? Без понятия. Только сегодня, гуляя с собаками, я натолкнулся на растущий сверху вниз куст, который сперва принял за терн. А поскольку я неравнодушен к пинте-другой фруктовой настойки джина перед сном, я подумал прихватить с собой несколько. Но был ли это терн? Или это были ягоды белладонны, которые, по-видимому, точно такого же цвета? И я не узнал бы этого до тех пор, пока одной прекрасной ночью не сгорбился бы над унитазом, выблевывая собственную селезенку через собственный нос. 

А что на счет яблок? Ну, в старые времена их можно было натырить в чужом саду, рискуя лишь собственными ушами, которые в случае провала тебе накрутит местный участковый. В моем саду это называется кражей и приводит к отравлению организма свинцом, который попадает в вас при помощи моей Beretta, а это весьма скверно для здоровья. Тоже самое касается моей дикой яблони и малины. 

Значит не грибы и не фрукты. Что же остается? Ну, если верить нашим людям из Countryfile, вы можете насобирать щитолистника, из которого, как они говорит, можно сделать прекрасный салат. Знаете ли вы, как выглядит этот щитолистник? Нет? Я тоже. Ровно как и щавель, и все остальные вещи, которые они грузили в свои корзинки. Насколько я могу судить, все это была какая-то широкая трава. 

С подножным кормом есть и другая проблема, ставшая очевидной после того, как все эти классные тетки в Countryfile приготовили собранный ими корм. Собрав толпу, они делали все возможное, чтобы выглядеть, словно люди, поедающие павлинов с персиками, но сделать вид, что это на самом деле вкусно, невозможно даже если ты Роберт Де Ниро, ведь это всего лишь крапива, украшенная морскими водорослями. 

При этом они издавали правильные звуки, говорили о кладовой природы, обильной зелени и щедрой земле, но каждый раз, когда ложечка того, что они нашли попадала им в рот, они становились похожими на кучу бульдогов, жующих ос. 

Вот такие дела. Хотя подножный корм и привлекает экономных любителей природы и людей, которые любят простые вещи, прежде чем вы возьмете свои корзинки и отправитесь на природу со своими розовощекими детишками, подумайте о том, что в худшем случае вы не протянете там и дня, а в лучшем, вернетесь домой с абсолютно поганым привкусом во рту.

К счастью есть один прекрасный способ избежать всего этого —Waitrose***

Countryfile* — телепередача, по моим представлениям что-то среднее между Сельским часом и Играй гармонь. 

Самфиры** — дикорастущее растение, произрастающее на прибрежной полосе. На счет дачки, это верно: у Джереми есть домик-маяк на берегу океана. 

Waitrose*** — фирма, поставляющая продуктовые наборы для пикника.

Suzuki Swift

Что ж, за неимением большего, предлагаю вашему вниманию автомобильный тест Кларксона — он тоже не лишен пары прикольных мыслей.

Suzuki Swift: Отпустите собачонку с поводка, мистер Бестолочь

Jeremy Clarkson

Опубликовано 31 Октября 2010

В качестве транспорта эта штука почти безупречна, а от других японских хэтчебков ее отличает то, что, как и старый Swift, она наделена индивидуальностью

В Лондоне существует множество клубов, члены которых, заплатив ежегодный взнос, могут пообедать, а после отправиться в постель в собственной комнате. Какой в этом смысл? Почему бы не сэкономить ежегодные взносы и просто не остановиться в отеле? 

А еще есть Groucho, где вы платите членские взносы за возможность при случае забежать и посетить туалет. Этого я просто не понимаю. Если будучи в Сохо, вы вдруг почувствуете острую нужду заглянуть в туалет, почему бы просто не зайти в паб, или, если паб закрыт, пойти в бар, где это не будет стоить вам ни пенни? Какие уж там 50 фунтов? 

И вот в этом-то вся и штука. Вы вступаете в клуб вовсе не потому, что это удобно, и не потому, что это помогает экономить деньги. Вы вступаете, чтобы стать членом. Словно после этого вы становитесь участником банды. А это, разумеется, означает, что вы — слабак. 

Лучшие доказательства этого утверждения вы найдете среди игроков в гольф. Председатель или президент вашего местного гольф-клуба, это я могу гарантировать, почти полностью бесполезен на работе и у него очень мало друзей. 

В реальном мире это недоумок, никто, человек-трагедия, уязвленный во всех местах, которого даже семья ненавидит на молекулярном уровне. 

Но будучи прилежным членом гольф-клуба, организовывая мероприятия, он становится человеком с авторитетом, властью и уважением. 

Или, позвольте объяснить так, капитан Мейнваринг был бы президентом гольф-клуба. Уилсон просто играл бы в гольф.* 

Из всего этого вы можете сделать вывод, что я не состою ни в одном клубе и в целом вы будете правы. Я не являюсь ни членом Иви, ни Сохо-хаус, ни Электрик-хаус в Ноттинг Хилле, потому что четко понимаю: если в наши дни вы являетесь реальным паровозом медиа-индустрии, все, что вам нужно для счастья — дом в пяти милях от Чиппинг Нортона.  

Я даже не членствую в футбольном клубе Челси, а если мне захочется поиграть в теннис, я просто иду и играю в теннис. Я не вижу надобности организовывать лотерею, чтобы собрать деньги и заплатить за клуб, в котором люди будут делать то же самое, что можно совершенно бесплатно делать на муниципальном корте через дорогу.  

Каждый год я смотрю на этих клубных чиновников, чванно расшагивающих в их практичных пиджаках вокруг стадиона Уэмбли. Не знаю, как вы, а меня так и распирает посмотреть на их головы, срезанные хлебным ножом. Они просто... что тут должно быть за слово?... омерзительны. 

Вообще-то однажды я состоял в клубе владельцев Ford Cortina Mk 2 & 1600E. Кажется, некоторое время я даже отвечал за выпуск ежеквартального бюллетеня. Это придавало азарта, поскольку я мог решать, какие машины будут показаны, а какие — нет. В то время я был неопытным репортером газеты Rotherham Advertiser, но в мирке наполовину деревянных Фордов я был Самюэль Пепис**. Я был Человеком! 

И это приводит нас к клубам владельцев, как к бизнесу в целом. Теоретически они — неплохая идея. Владея раритетной машиной, вы можете общаться с единомышленниками, получить совет по технической проблеме или проработать идеи возможной модернизации. Я отчетливо помню, как на одной из тусовок клуба владельцев МК2 и 1600Е я получил бесценный совет, как убрать черные точки с колес Rostyle с помощью одного только растворителя. И было очень интересно узнать, что один чувак установил на двигатель хромированный воздушный фильтр. Эта хрень выглядела завораживающе и, по словам владельца, увеличивала максимальную скорость машины до 175 миль в час. 

В глубине души я понимал, что всего-навсего владею десятилетним Cortina, но членство в клубе придавало этому простому факту особое чувство. Словно это был Maserati.

Именно поэтому сегодня вы можете найти клуб владельцев абсолютно любой машины, из встречающихся на дороге. Не только классика, но и современные вещи. Существует даже клуб владельцев Suzuki Swift.

На первый взгляд это странно, потому что Swift — это маленький разработанный в Японии хэтчбек, собранный в Болгарии в основном для индийского рынка. Все это сделала компания, ранее состоявшая в партнерстве с General Motors, но теперь примкнувшая к империи Volkswagen. Честно говоря, тут я не вижу больших причин для эмоциональных волнений. 

Тем не менее, клуб владельцев насчитывает 7,822 члена, и утром в среду пятеро из них просматривали клубный вебсайт. Не находите ли вы этот факт поразительным? Пять человек утром буднего дня, отклонив возможность просмотреть миллионы и миллиарды доступных им вебсайтов, решили узнать, что новенького произошло в мире Suzuki Swift. 

А однажды в августе в состоянии онлайн находился сразу 91 член клуба (рекорд). Это был день, когда фирма запускала в продажу новую модель. Стоит ли говорить, что для членов клуба  владельцев Suzuki Swift это не просто новая модель Suzuki Swift, для них это — Иисус на колесах. 

Правда его не так-то и просто отличить от старого, потому что выглядит он точно так же. С одной стороны, в этом нет ничего странного: предыдущая модель была маленькой, но весьма симпатичной штучкой. Но с другой — стоило ли делать абсолютно новый набор кузовных панелей, если кузов при этом выглядит точно так же как и старый? Это все равно что пойти на операцию по увеличению груди, но попросить хирурга, чтобы по окончании операции грудь выглядела точно, как до ее начала. 

Тем не менее, новый автомобиль немного больше старого и поставляется с выбором из двух новых двигателей: дизельным Fiat и умным бензиновым 1,2, который я и испытывал в версии SZ4. Мне понравилось. Мне понравилось рулевое управление, качество езды в целом, посадка водителя и в большинстве своем то, как выглядит и ощущается интерьер. Сидя за рулем вы можете подумать, что управляете автомобилем стоимостью в £15,000 и — ошибетесь, потому что стоит он на 2500 фунтов меньше. 

Недостатки? Я полагаю, заднее сидение немного тесновато, но покупать Swift и жаловаться на это, все равно что купить вязальные спицы я жаловаться, что они не очень удобны для обрезания роз. Это маленькая машинка. Чего вы от нее хотели? 

В качестве транспорта эта штука почти безупречна, а от других японских хэтчебков ее отличает то, что как и старый Swift, она наделена индивидуальностью. Как и Fiat 500, к своему делу Swift относится с нахальным энтузиазмом щенка. Это машинка, которая так и ждет, когда же вы куда-нибудь поедете. 

Это означает, что вам не нужно быть членом клуба владельцев. Вам не понадобятся технические консультации, потому что в этой машине вряд ли что-то может пойти не так. И вам не нужно одобрение других владельцев Swift, чтобы убедиться, что вы сделали правильный выбор. Ведь это и так всем понятно.

* Капитан Мэйнваринг и сержант Уилсон — персонажи известного сериала "Папашина армия" (англ. Dad's army), сюжет которого объединил в себе почти все известные в Британии типы характеров. Мэйнваринг и Уилсон — антиподы. Сноб, буквоед и бестолочь Мейнваринг и разумно-адекватный Уилсон. 

**Сэмюэл Пипс, реже — Пепис (англ. Samuel Pepys, 23 февраля 1633, Лондон — 26 мая 1703, Клэпхем, к югу от Лондона) — английский чиновник морского ведомства, автор знаменитого дневника о повседневной жизни лондонцев периода Стюартовской Реставрации. (материал Википедии). 

Миссис Кларксон

Что ж, дорогие мои Кларксонофилы, Джеза опять ничего не написал на этой неделе. Опять, видимо, занят. Блуждая по архивам The Sundey Times и думая, чем же мне вас подзаразвлечь, я обнаружил статью Френсис Кларксон, благоверной супруги света-нашего Джереми. Возможно это интересно, подумал я и —  перевел. Сразу скажу, по части литературного таланта супруге до муженька далеко. Но все же, прецедент, ёпрст.  

О-кей, Джереми Кларксон, и кто тут у нас теперь тормоз? 

Francie Clarkson

Опубликовано 17 Февраля 2008

Когда ее муж заметил, что ралли это занятие для безнадежных мужланов, Френси Кларксон восприняла это как вызов. И решила узнать, "how hard could it be?"* 

В прошлом месяце, делая обзор новой Subaru Impreza WRX STi, мой муж Джереми сделал несколько пренебрежительных замечаний о ралли. По его словам, ралли — это спорт для неизлечимых мужланов. 

В целом людей, которые находит ралли хорошим развлечением и проводят на них все свое свободное время (и тут он скорее всего имеет ввиду вовсе не профессиональных гонщиков, а обычных водителей), он представляет в виде кого-то, кто "дышит через рот, у кого короткие ноги, нет лба и, скорее всего, один подранный глаз". 

Что ж, тут я должна признаться, что хотела бы иметь ноги сантиметров на десять длиннее, и очевидно, это и есть причина, по которой мне так нравится ралли. 

Моей единственной претензией на славу в этом виде спорта можно считать победу над Ричардом Бёрнсом, британцем, чемпионом мира по ралли 2001 года, который, к сожалению умер в 2005 году. Он был в Toyota Celica GT-Four, а я рулила на Lancia Delta HF Integrale. Мы гонялись на опасной горной дороге и у меня было преимущество: я знала трассу. Кроме того, хотя я и приняла накануне пару пива, я не была пьяна. А он был. 

Проблема лишь в том, что гонялись мы на приставке Sega Rally в нашем сарае, но уже через несколько недель свое реальное мастерство Ричард продемонстрировал в Чемпионате мира по ралли Subaru Impreza на реальной горной дороге в Уэльсе. 

Я была в штурманском кресле. К сожалению мой рост не позволял мне видеть ничего кроме приборной панели, к тому же мои ремни безопасности были так плотно затянуты, что даже дыхание стало серьезной проблемой. С головой, холодной словно холодильник полный огурцов (оригинальная метафора, — прим. переводч.), Ричард бросил машину в гору, лишь минимально вращая руль одной рукой, в то время как другая колдовала над рычагом секвентальной коробкой передач, а ноги отплясывали чечетку на педалях.  

Сочетание шума двигателя и камней, лупивших по днищу автомобиля, было оглушительным. В конце нашего пути я вышла из машины вся затекшая и измотанная одновременно. Моему восхищению его водительским мастерством не было предела. 

Поэтому, когда мне предложили сесть за руль реального раллийного болида, моей первой реакцией было — у меня не получится. Но затем я вспомнила комментарии Джереми и решила — по идее, у меня должно получиться. 

На мой взгляд, ралли — это что-то вроде прыжков с трамплина или вождение вертолета: вовсе не то занятие, где любитель вдруг может попасть в лигу профессионалов. Вы должны быть избранным, как Льюис Хамильтон, а постижение этого искусства начинается едва ли не с пеленок.

Мои опасения подтвердились, как только я прибыла на трассу в Рокингем. Я должна была вести Citroën C2-R2 Max. Это машина начального уровня, эволюционировавшая из C2-R2, которые будут гоняться в одиночных ралли Британии в этом году и, уже во второй раз, в британском чемпионате по ралли. 

Для начинающих гонщиков это самый легкий путь в данный вид спорта. Все, что вам нужно — получить гоночную лицензию, пойти к ближайшему дилеру Citroën Motorsport, купить там C2-R2 и зарегистрироваться как участник чемпионата. 

Когда в моих руках уже был гоночный комбинезон, я спросила другого участника заезда, собирается ли он идти на гонку? "Ох, нет, — сказал он, — я не успел получить гончую лицензию". Хм, слишком поздно чтобы сдавать назад — придется выкручиваться. 

В начале я должна была проехать круг с милосердно спокойным раллистом из Северной Ирландии Крисом Миком. Он говорил тихо. После того, как меня пристегнули, он показал мне все изменения, которые притерпел C2, чтобы стать раллийной машиной. Вообще никакого интерьера, только каркас безопасности и два гоночных сиденья. С дорожной версией вообще никакого сходства. Рулевое колесо, рычаг секвентальной коробки и ручной тормоз — все это выполнено с промышленной мощью, грубо, чтобы соответствовать своему назначению. Никаких ковриков или панелей — только усиленный кузов. Нет даже задних сидений. 

Мотор запускается специальной кнопкой на модифицированной приборной панели. Мик объясняет мне, как работать переключаться на секвентальной коробке: для включения задней нужно выжимать сцепление, переключаться вверх-вниз можно просто дергая за рычаг, вообще не трогая левую педаль. 

Он также объяснил мне, как работает тахометр: когда мотор раскручивается до предельных 7800 оборотов, у меня перед носом загорается красная лампочка и это означает, что пора переключать передачу. После этого Мик сказал, что сам никогда не смотрит на приборы, момент переключения он чувствует задницей. 

Наш путь лежал преимущественно по асфальту и лишь небольшая его часть была усыпана гравием. В целом чуть меньше мили. Никаких серьезных препятствий, только несколько конусов, обозначавших направление. Мик вел машину и объяснял мне, где тормозить и какую траекторию нужно выбрать при входе на гравийный участок. Он делал то же самое что и Бёрнс, но выглядело это так легко, что даже на скорости 100 миль в час, проходя связки узких поворотов, я ни разу не увидела причин для беспокойства. И не беспокоилась до тех пор, пока не пришла пора нам поменяться местами. Настала моя очередь. 

Я запустила мотор, включила первую и начала пробный разгон. Мик велел разгоняться повеселее, и уже через секунду, не дожидаясь пока на приборной панели загорится красная лампочка, я переключилась на одну передачу вверх. Это потребовало решительных усилий, но трансмиссия сработала удивительно мягко и, даже не поняв, выросла ли моя скорость, я подоткнула еще одну передачу. На подъезде к повороту он посоветовал мне сбросить одну передачу вниз и тормозить в течение одной секунды. И снова работа переключателем передач не потребовала никакой суеты. Левая нога всегда свободна, чтобы работать тормозами, правая — газом. 

После пары кругов я почувствовала прилив сил. На некоторых прямых моя скорость уже достигала 70 миль в час, а я чувствовала себя все увереннее. Это чувство — предвестник катастрофы, и вскоре я промахнулась мимо правильной траектории входа на гравийный участок и машину закрутило по всей дороге. К счастью поблизости не было большого обрыва и последствиями этого инцидента стали лишь мое красное лицо и обузданная дерзость. 

Как только я въехала в процесс торможения, ускорения и управления, я начала получать настоящее удовольствие. Это шумно, грубо и страшно, но я могу это делать. Я на самом деле вела раллийный автомобиль. Кажется, если я инвестирую в C2-R2 Max около 40 000 фунтов и запишусь в кубок C2R2, я буду серьезным соперником. Для тех, у кого амбиций больше чем денег, это открывает двери к настоящему первому раллийному опыту и дает возможность попробовать себя в настоящем деле, наряду с другими большими мальчиками. 

* — любимая фраза Кларксона, означающая — неужели это так сложно?

Красотки, китайцы и британские печеньки

Ну а теперь статья этой недели. 

Переводил и подумал: как же здорово переводить Кларксона, столько всего узнаешь нового. Жаль лишь, что практически все сразу же и забываешь... 

Используйте Джордан и Джемайму, чтобы продать Британию

Jeremy Clarkson

The Sunday Times

Опубликовано 13 Ноября 2010

Дэвид Камерон конкретно затупил, не взяв с собой в Китай своих новых послов — плакатных красавиц Аню Хиндмарч и Тамару Меллон.

На прошлой неделе г-н Дэвид Камерон прошуршал через Китай — страну где люди с трудом себе представляют, кто он такой, и что за страна такая его послала — и разъяснил всем, что цензура в интернете — не есть гуд, особенно, когда это происходит в одной из ведущих мировых держав. Полагаю, это была не очень хорошая мысль. 

Разумеется я понимаю, он должен был ляпнуть хоть что-нибудь о правах человека, ведь в противном случае великие человеколюбы-либералы почувствовали бы себя конченными изгоями. Но на самом-то деле! Что бы сказали вы, если бы в один прекрасный день к вам на кухню вломился совершенно незнакомый мужик и заявил, что вы неправильно воспитываете ваших детей? 

Вот и я о том же. Уверен, китайцы, сидевшие на лекции г-на Камерона, подумали то же самое. Ты кто? Заткнись. Может быть лучше купишь кроссовки? 

Мистер Камерон поехал в Китай, чтобы рассказать китайцам о существовании британского бизнеса, после чего, как он надеялся, мы купили бы у них 25 миллиардов пар их вонючей обуви, а в ответ они купили бы у принца Чарльза пакетик печенья Duchy of Cornwall. 

Так нахрена нужно было начинать с критики? Если вы хотите продать свой товар, нельзя приходить к покупателю со словами: чуваки, мне совершенно не нравится ваш ковер! По этой же самой причине наш местный торговец овощами не выкрикивает мне "слышь, жир-трест, не хочешь купить картошки?", если я прохожу мимо. 

Что мне нравится в Камероне, он, кажется, понимает: делая бизнес по всему миру, можно поправить дела у нас дома. Но и тут я чую ошибку: по миру он путешествует с тремя офигенными авторитетами из правительства и дорожным набором бизнес-лидеров. Там опять был мистер Уэстон с его пивными кружками и еще более сорока других ему подобных. 

Глупость состоит в том, что он не взял с собой плакатных красавиц из пула коммерческих послов: Аню Хиндмарч, которая зарабатывает на жизнь, продавая моей дочери сумки, и Тамару Меллон.  

Daily Mail недавно опубликовала ее голую фотку и написала, что однажды ее папаша имел связь с Дианой Дорз, а сама она баловалась наркотиками. Может быть правда, а может быть — нет, но какое вообще это имеет значение? Главное — она смогла начать успешный бизнес с обувщиком Джимми Чао, и сделала это, как бы это сказать, легко и непринужденно. 

Джонни-китайца, очевидно, не особо волнует г-н Камерон, — особенно если вместо него он ожидал увидеть Уинстона Черчилля, — но я могу вас заверить, он обязательно выслушал бы г-жу Меллон. И г-жу Хиндмарч, у которой такие красивые глаза. 

Телевизионная программа "Сельский час" на прошлой неделе стала темой настоящих дебатов. Если не ошибаюсь, после того как передача попала в прайм-тайм, четверо ее ведущих были освобождены от должности. Как утверждается, они были недостаточно симпатичными. 

Если это так, это очень грустно, и, я надеюсь, ведущие продолжают свою карьеру. На радио. Потому что упрямый факт говорит о следующем: люди предпочитают слушать привлекательных людей и если у вас есть выбор из двух одинаково квалифицированных телеведущих, предпочтение стоит отдать Джулии Бредбери. Особенно в холодный день. 

То же самое в мире бизнеса. Если какой-нибудь страхолюд придет ко мне в офис и попытается продать степплер, я вряд ли его выслушаю. Но если же это будет красивая девушка, я купли примерно полмиллиона штук. И пожалуйста, не делайте относительно меня плохих выводов. Я ничего не могу с собой поделать. Я родился с мошонкой, и это она морочит вам голову. 

Конечно же, я не утверждаю, что г-н Камерон должен был отправиться в Китай с порно-звездами журнала Razzle, но я уверен, если британский бизнес хочет выйти на международный уровень продаж, важно привлечь внимание к нашей витрине. 

Президенту Николя Саркози не нужно заморачиваться с этим, потому что у него есть красавица-умница-жена Карла Бруни, которая поможет аудитории не заснуть, если ее муж решит толкнуть речь. Сильвио Берлускони обычно таскает за собой на веревке целую зондер-команду смазливых красоток. А вот у британских премьер-министров с этим всегда были проблемы. Не хочу показаться бестактным, но Одри Каллаган — далеко не Мишель Обама. А Шери Блер, судя по всему, была слишком властная. Саманта Камерон, казалось бы, идеальное решение, но, судя по всему, поездки в Китай и продажи печенья принца Чарльза ей до фонаря. И тут появляется Джордан. 

Джордан, или Кэти Прайс, в основном известна публике благодаря огромной груди и тоннам макияжа. Но соскребите с нее все это и останется удивительно красивая и чрезвычайно умная девушка, которая поймала удачу лишь на том, что не совсем осторожно садилась в машины на глазах у фотографов. 

А еще у нас есть Виктория Бэкхем, достаточно неординарная, чтобы прославиться тем, что очень мало ела. Она была бы великолепным посланником нашей торговли: стройна, красива и может говорить о футболе. 

Британия по-сути купается в женщинах, которые могли бы продавать наши печеньки. У нас есть дизайнер платьев Элис Тэмперли, актриса Хелена Бонэм Картер, светская львица Джемайма Хан. Добавьте в эту смесь немного Хеллен Миррен, украсьте щедрой порцией Конни Хаг и вот вам мировой уровень продаж. Отправьте их всех на дело и у людей в Паундбери будет работа на тысячу лет вперед. Бьюсь об заклад, они бы впарили реактивные двигатели Rolls-Royce даже австралийцам. 

Дохлые собаки и турки в ЕС

Итак, дорогой читатель, сперва возвращаю тебе небольшой должок.

Турция входит в Евросоюз? Только через труп моей собаки! 

Чтобы стать членом ЕС страна должна четко придерживаться определенных стандартов и мой первый такой стандарт: отсутствие дохлых собак на обочинах

Jeremy Clarkson

The Sunday Times

Опубликовано 31 Октября 2010

Помнится прошлым летом г-н Камерон выступил со страстным призывом дать Турции возможность вступить в Евросоюз. 

Он заметил, что долгие годы этот большой мост между христианским и мусульманским миром являлся стартовой площадкой для ракет НАТО, но мы не можем ожидать, что кто-то будет охранять наш лагерь, если после этого мы не дозволим ему зайти в платку. 

Я уверен, британские низы и верха, люди с именами Найджел и Анабель мудро кивнули в ответ на эти добрые слова. 

Многие пары из среднего класса, те, кто провел идиллический отпуск, катаясь на лодках вдоль побережья Турции, и вернулся домой с кучей декоративных клеток для птиц и прикольными коврами, тоже очень даже неплохо относятся к Джони-турку, за исключением лодочника, переспавшего с их дочерью, разумеется.  

Они хотят знать, как ЕС может повернуться спиной к Турции, с ее прекрасными для-тебя-мой-друг-специальная-цена-торговцами и превосходными ресторанами, и тут же привечать этих мерзких болгар и румын с их глупыми свиными шляпами и ослами в придачу? Это просто смешно. 

В прошлый раз заявка Турции была отклонена из-за привычки турок отрезать людям головы, что обязательно взбесило бы греков. Но теперь смертная казнь в Турции отменена, а бешенство греков, особенно с точки зрения немцев, рассматривается как позитивное явление.

Турция даже разобралась со своей пенитенциарной системой. В прошлом там без какой-либо практической причины вас могли отлупить по подошвам ног, а изнасилование мужчин всячески поощрялось. В основном мы знаем об этом из фильма "Полночный экспресс". Теперь пытки там не приветствуются, а гомосексуализм, очевидно, рассматривается как вполне пристойное предложение. 

В принципе, звучит все это очень даже неплохо. Но я только что вернулся из Турции и не думаю, что дела там идут так уж здорово. И я так думаю не только из-за буфетчицы в моем отеле, которая знала лишь одно английское слово (НЕТ), что превращало заказ пива в настоящую пытку. 

Прежде всего, я не поехал ни в Стамбул, ни в одну из тех бирюзовых бухт, которые вы видите на туристической брошюрке, потому что судить о Турции по такой поездке было бы тоже самое, что судить о Великобритании по короткому путешествию в Лондон и Падстоу в Корнуолле. Нет, я поехал в восточную часть. Область, которую иностранцам советуют избегать. Турецкий Ланкашир. И мне очень жаль, но бешенство — это пожалуй последняя вещь, которую я хотел бы видеть в Евросоюзе. Это было просто ужасно. 

На мой взгляд, чтобы стать членом ЕС страна должна четко придерживаться определенных стандартов и мой первый такой стандарт: отсутствие дохлых собак на дорожных обочинах. Конечно, гниющую дворняжку иногда можно увидеть и в Португалии, что очень печально, но в Турции они лежат там, словно лес одиноких ботинок на нашей А1. Их там тысячи. Вполне возможно, они используются там как удобные указатели направления, когда одни друзья едут к другим на обед: "у лабрадора налево, за головой долматина направо, а если увидите таксу, вы заехали слишком далеко". 

Вообще-то под словом ЕС мы подразумеваем группу стран, которые работают, как одна. И мне жаль, еще раз, но принять сюда страну, которая не заморачивается уборкой мертвых собак, было бы тем же самым, что принять в частный клуб Boodle  человека, считающего нормальным мастурбировать в общественных местах. 

И это, к сожалению, не единственный вопрос, требующий решения. Есть и другие. Бензин, например. Разумеется я понимаю, что разбавив бензин водой, вы резко увеличиваете свою прибыль. Кроме того, когда у вашего клиента накроется двигатель, он будет уже за много миль без какой-либо возможности нагрянуть к вам с киркой в руках. Но это недопустимо. Даже испанцы уже согласились с этим. 

Та же история с сантехникой. Идея заключается в том, что когда вы тянете за ручку унитаза, его содержимое улетает за много миль от вашего носа, а не задувается прямиком в систему кондиционирования, которая и сама по себе делается из полуразложившихся собак. Такие вещи можно рассматривать как приемлемые в Мексике, но никак не в месте, считающимся бутиком для всего мира. 

Еще мы должны рассмотреть проблему насилия. Да, в Великобритании тоже есть агрессивное поведение на дорогах, тут нам нечем гордиться, но в Турции, кажется, считается нормальным выпрыгнуть из машины из забить до смерти человека, который врезался в вас в пробке. 

Затем, транспортная инфраструктура. Строительство дорог — сложная инженерная наука. Нужно вырыть котлован. Прежде чем положить асфальт, под него надо закатать много разного вида камней. Зарядить самолет сельхозавиации серой краской и распылять ее над пустыней может быть и дешевле, но в результате получается что-то настолько неровное, что ваши глаза просто не могут работать правильно и вы проскакиваете следующий военный блок-пост. 

Военные блок-посты —  не причина отвергать турок в качестве партнеров по Евросоюзу. Иногда тоже самое можно встретить и в нашем аэропорту Хитроу. И в Северной Ирландии. Но когда сквозь щели в песочных стенах солдаты целятся из автоматического оружия тебе прямо в голову, а вокруг полно танков, это очень непохоже, скажем на Дордонь.

Мне нравится разнообразие Европы. Мне нравится, что у испанцев есть такой вид спорта, как убийство коров, что северные англичане устраивают гонки голубей, что французы называют птиц ланчем. Все вместе это образует чудесный плавильный котел, но некоторым вещам там все же нет места. Таким, как... мертвые собаки, например. Или когда человек в танке просит вас показать документы. И это далеко не все примеры. 

Проблема в том, что Турция просто не чувствуют себя европейской страной. Польша чувствует. Ирландия чувствует. Даже Бредфорд чувствует. Но Турция в этом ряду выглядит странно. Турция, скорее это восток. Это интересное место и замечательная возможность провести выходные, но видеть Турцию членом ЕС было бы также странно, как слушать израильскую певицу на конкурсе песни Евровидение. Хотя, подождите минуточку... Нет, это будет выглядеть как филиал Primark на Слоун-стрит.  

И в этом все дело. Мистер Камерон говорит, глупо ожидать, что кто-то будет охранять наш лагерь, если после этого мы не разрешим ему зайти в палатку. Это не так, не правда ли? Мой местный полицейский тоже охраняет мой дом от бродяг и воров, но это вовсе не означает, что я хотел бы, чтоб он заходил ко мне в дом и грелся у огня каждый вечер. 

Стусло, задница и Джеймс Мэй

Итак, народ, поздравляю дождавшихся. Джереми уже две недели как вернулся. Я вроде бы тоже возвращаюсь в нормальное русло, поэтому спешу выложить новый перевод. 

Единственное, что нужно сразу отметить, я так и не смог перевести название этой статьи. 

По английски это выглядит так: No one needs to know their adze from their elbow. Перевести это в лоб мне решительно не удалось. Поэтому пришлось обратиться к английским товарищам. И тогда выяснилось, что у англичан есть поговорка "He doesn't know his arse from his elbow", которая говорит о человеке, который туп настолько, что не может различать собственные части тела: arse — задница, elbow — локоть. Дословно эта пословица переводится как: Он не может отличить задницу от локтя. Некоторое время я поразмышлял в поисках русского эквивалента и не нашел ничего лучше чем: спутать жопу с пальцем. Но тут начинается игра слов. Джереми заменил arse на adze (тесло, обычно для обработки шпал или чего-то типа того) и получил весьма остроумную вариацию на распространенный идиоматический оборот. Что же оставалось делать мне? Красиво выйти из положения мне не удалось. Поэтому и пришлось написать сие внушительное предисловие. По сути название отражает следующую мысль: кому нынче нужно знать, что такое тесло. Или: Кому нынче нужно различать тесло и весло. Или тесло и задница. Или... Короче, на ваше усмотрение. Варианты можно кидать в каменты. Итак...

No one needs to know their adze from their elbow

Jeremy Clarkson

The Sunday Times

7 Ноября 2010

Джеймс Мэй говорит, что основы работы по дереву и рукоделие детям должны преподавать еще в школе. Я не согласен — чай на дворе уже не пятьдесят третий

На прошлой неделе мой коллега по имени Джеймc Мэй заявил, что любой мужчина, не умеющий посадить самолет, прибить к стене полку или обезвредить бомбу — это просто органический мешок для хранения спермы, поддерживающий правильную температуру до тех пор, пока сперма не понадобится женщине. 

Обращаясь к нам со страниц Radio Times, он сказал, что традиционные навыки исчезают из учебных программ, а многие мужчины теперь находят, что быть бесполезным это даже мило. "Но это не так, — заявил он, — это скучно и уже порядком всем поднадоело". 

И тут я должен объяснить, что Джеймс Мэй — просто фанат возни со всякими штуковинами. Ради развлечения он может разобрать мотоцикл на мелкие кусочки, расслабление он находит в зенковке отверстий под винты, а на ночь берет с собой в постель перочинный ножик или модель поезда, чтобы, как он выразился, полюбоваться. 

К сожалению, как и все фанатики, он не может понять образ мысли тех, кто не разделяет его мнение и способности. Например, меня. Он прав, когда рисует контуры инструментов на стене, чтобы сразу понять, какой инструмент отсутствует. Я — не прав, потому что прихожу в замешательство от простой молнии на одежде. Он прав, потому что организован, методичен и интересуется учениями Майкла Фарадея и Джеймса Ватта. Я — не прав, потому что у меня есть более важные дела, чем чтение инструкции от пылесоса. 

Я свожу его с ума, потому что не понимаю, как вещи могут работать вместе. Однажды он провел целых 15 минут, закипая от злости, глядя на меня, пытающегося прицепить ремешок к купленному биноклю. В конце концов, не имея возможности терпеть дальше, он вырвал у меня из рук всю эту хрень и с делал это вместо меня. И в этом вся фишка. Если вы не можете сделать что-то, вам нужно найти того, кто может. 

Мистер Мэй говорит, что основы работы по дереву и рукоделие детям должны преподавать еще в школе. Я не согласен. На протяжении многих лет меня учили, как делить в столбик. В надежде, что меня наконец-то проберет это арифметическое колдунство, меня даже отправляли на дополнительные занятия. Но — безрезультатно. Мне 50 и я до сих пор этого не понимаю. Поэтому, если мне нужно разделить одно число на другое, я запускаю господина Samsung, чтобы тот сделал это от моего имени. 

Та же история случилась в деревообрабатывающей школьной мастерской. Насколько я припоминаю, каждый находившийся там инструмент был сконструирован лишь с одной целью — проткнуть мои легкие. Учить меня работать на станке было примерно то же самое, что учить меня пользоваться тампоном. Бесполезно. И очень болезненно. 

И опять же, это положение актуально до сих пор. Каждый раз когда я берусь сделать что-то по дому, восемь следующих недель дом окутывают строительные леса, которые нужны, чтобы приладить все обратно на свои места. 

Каждый день как минимум три белых фургона с лестницами на верхнем багажнике подъезжают к моему дому, извергают мужиков в вязаных шапочках, и те, жуя карандаши и слушая Ретро-FM, чинят все испорченные вещи. По теории г-на Мэя я вполне мог бы поработать над собой, чтобы исправиться. 

Но я решительно и бесповоротно не могу этого сделать. Я даже не в состоянии найти конец на мотке скотча. Я не дружу с застежками. Сантехника для меня — искусство за гранью добра и зла. Моя газонокосилка — мстительная свинья, которая постоянно хочет меня убить. Единственная хорошая новость во всем этом: вы должны потянуть за веревку, чтоб эта хрень заработала. Поэтому она ни разу, никогда, не работала. 

И я не такой уж и уникальный. История изобилует трупами людей, которые думали сэкономить немного деньжат, а потому решили сделать работу самостоятельно. Лорд Финчли, например, пытался починить электрическое освещение и тем самым вдохновил писателя Хилера Беллока на слова: "Единственное труд богача — дать ремесленнику работу". 

Как и Финчли, я категорически ничего не понимаю в инженерных делах, поэтому мое уважение к тем, кто разбирается в этом, безгранично. Я не могу восхищаться Гордоном Рамсей, потому что и сам в состоянии сварить пару яиц. Я в состоянии связать пару слов, поэтому не буду лебезить перед Себастианом Фолксом. Но я не могу просверлить отверстие в стене так, чтобы не ударить по дрели. Именно поэтому я теряю волю при мысли об Исамбарде Кингдом Брунеле*. 

И в определенной степени, перед Джеймсом Мэйем тоже. 

Он скучен, педантичен и методичен до того, что вы наверняка захотите оторвать ему голову. Но нам нужны такие люди, как он, способные управиться со сварочным аппаратом, так же как они нуждаются в людях вроде меня, которые могут... э... ну, об этом чуть позже. 

Когда он покупает ружье, он несет его в свою мастерскую и проверяет каждую деталь: правильно ли она придумана и качественно ли изготовлена. Когда я покупаю ружье, я иду с ним на улицу и стреляю в точку на небе, где за секунду до этого находился фазан. А когда ружье начинает давать осечку, в основном, потому что я никогда его не чистил, я несу его в мастерскую, где человек — рядом с которым меркнут даже таланты г-на Джейм Мэя — приводит его в порядок за весьма небольшую плату. 

Однако, вернемся к тезису Мэя о том, что основы работы по дереву и навыки рукоделия должны преподаваться еще в школе. Тут я вижу две проблемы. Во-первых, бессмысленно учить кого-то вроде меня делать книжные шкафы. Я не могу, точка. А во-вторых, мы уже не в 1953-ем живем. 

Учить кого-то клепать — сегодня это тоже самое, что учить наскальной живописи: совершенно неактуально. Деревообработка интересна только как хобби, а вы никогда не должны доверять людям, у которых есть хобби. Хобби — вещь для людей, которых мама однажды застукала за мастурбацией. 

"Прекрати это и займись чем-нибудь полезным". 

Единственная инженерия, в которой ребенку нужно разбираться сегодня — это электроника. Как настроить широкополосный беспроводной маршрутизатор. Как выровнять спутниковую тарелку. Как перенести iTunes с одного компьютера на другой. 

И тут позвольте мне выудить из своего мешка маленький секретик. Джеймс Мэй не может сделать ни одной из перечисленных вещей. Он не любит электричество. Он не доверяет ему. Однажды он даже признался мне, что не верит в его существование. Так что, когда его беспроводной роутер перестает работать, он весь день висит на телефоне, чтобы дозвониться до Индии. 

* Исамбард Кингдом Брунель — выдающийся британский инженер, сын Марка Брюнеля. По данным опроса, проведённого в 2002 году вещательной компанией Би-би-си, занял второе место в списке величайших британцев в истории, уступив только Уинстону Черчиллю.

Материал из Википедии