воскресенье, 10 октября 2010 г.

Джереми переводит мир на английский








Ё-моё! Что же творится у этого мужика в голове! :) 

Джони-иностранец, просто говори на английском

Jeremy Clarkson
The Sunday Times
10 октября 2010

Пытаясь найти что-то, что можно было бы урезать так, чтобы это никого не затронуло, я чуть не сломал мозг — мы должны сказать людям, работающим на Евросоюз, чтобы они перестали претворяться, будто они не говорят на английском. 

Еще недавно сокращения Дэвида Кэмерона не выглядели слишком ужасно. Некоторые детишки среднего класса теперь будут вынуждены сосать материнскую грудь, пока им не исполнится 14, Джордж Осборн решил купить рождественскую ель для дома номер 11 на собственные деньги, а некоторым рабочим подземки велели покинуть свои уютные билетные кассы — которые нынче уже никто не использует — и отправиться немного поработать. 

Тем не менее, мы все знаем, что худшее еще впереди. Бесплатные уроки плавания для пенсионеров скоро закончатся, у сальных теток с севера конфискуют их плоские телевизоры, а ВМФ потеряет авианосец. 

Вот почему я провел целую неделю, ломая голову над вопросом: а что еще можно сократить, да так, чтоб это не затрагивало всех подряд? И, я думаю, у меня есть идея. 

Мы должны сказать людям, работающим на Евросоюз, прекратить притворяться, будто они не могут говорить на английском. 

Позвольте объяснить. В Евросоюзе есть 23 официальных языка, а это 506 возможных комбинаций. Однако вам вряд ли удастся найти кого-то, кто сможет переводить прямиком с датского на эстонский, и это вынуждает нас использовать целые цепи переводчиков, что в свою очередь добавляет шансов на недоразумения. 

Я уверен, сиди я в одной из этих будок, переводя очередной тоскливый трактат о финансовой стабильности с валлийского на венгерский, я вряд ли удержался бы от соблазна поменять что-нибудь. Но вряд ли я исказил бы смысл. Ну разве что время от времени вставлял бы куда-нибудь слово "соски". Или "яйца".  

Но отсутствие возможности подурачится меркнет рядом с астрономической стоимостью вопроса. Речь идет о сумме, близкой к €1 млрд (£ 875 млн) в год и, благодаря всяким сумасшедшим баскам, ситуация может усугубиться. И это не просто лишняя нагрузка на плечи налогоплательщиков. Если вы изобретете новый тип выдергивателя волос из носа и захотите его запатентовать во всех пятидесяти штатах США, вам это обойдется в £1,600. Но если вы захотите запатентовать ее в половине Евросоюза, цена вырастете до £17,500: в основном из-за счета в £12,250, который вам выставят за переводы. 

Как все мы знаем, один чувак из Греции изобрел iPad еще в 1958 году, но он все еще ждет, пока кто-нибудь переведет его идею с венгерского на португальский. 

Нам нужно беречь деньги граждан и пытаться сделать экономику конкурентоспособной. Это же очевидно! Разве нет? Переводчики должны уйти. 

Даже поверхностные данные по этому вопросу позволяют предположить, что это не вызовет слишком больших затруднений даже в Англии, стране, прославившейся своим тупым отношением к звукам, которые другие люди используют для общения. Согласно официальным данным 23 процента местного населения могут говорить, читать и понимать французский. 

К сожалению, все эти цифры — чушь. Вы можете утверждать, что вы говорите на французском, хотя на самом деле это означает, что вы могли бы купить буханку хлеба или попросить авторучку у своей тетки. Но знаете ли вы французский на уровне "есть провода, чтобы прикурить от твоей машины?" или "мне нужен переходник Scart", или могли бы сообщить, что у вас понос?  

А теперь совсем серьезное испытание: представьте себя в постели с француженкой, которая не говорит по-английски. У вас достаточно знаний чтобы пройти такой тест? Правда? Поверьте мне, это не так, потому что, как только вы скажете "а теперь давай по-собачьи", она тут же придет в ярость. И ключевое слово тут, конечно же, "собака", что она скорее всего поймет как "сука". 

Проблема французского вот в чем. Возможно вы знаете, как произносится Ж/Д вокзал, но вы не знаете, какого рода это слово, мужского или женского? Конечно же, вы не знаете, и это приведет вас к краху на переговорах с Николя Саркози о возможности обмена ядерными подводными лодками. Скорее всего, он решит, что вы хотите дать ему рецепт блюда от своей матери под названием "жаба в дыре". 

Когда нам говорят, что 9 процентов жителей Великобритании могут говорить по-немецки, мы должны понимать, что эти люди либо в теме на уровне начальных классов, либо однажды были в Кёльне в командировке. Это вовсе не означает, что эти 9 процентов могли бы провести переговоры на тему китайских торговых тарифов с Ангелой Меркель. 

А все потому, что, спасибо нашим дурацким школьным расписаниям, в прошлом году только 5 процентов школьников сдали экзамены по современному английскому языку. И даже те, которые сдали, вряд ли могут похвастаться, что прошли тест легко. 

Поэтому без переводчиков почти все в Великобритании утонет. А вот с Джони-европейцем совсем другая история: он не утверждает, что знает английский, но, как только ты спрашиваешь дорогу, он начинает на нем говорить. 

Английский язык является обязательным первым иностранным языком для детей школьного возраста в 13 государствах-членах ЕС. Прибавьте сюда тот факт, что большинство европейских детишек лучше будут смотреть на Брюса Уиллиса, чем на черно-белого французского идиота, курящего сигареты и размышляющего о смысле бутерброда с ветчиной. Lady Gaga они предпочтут тому, что итальянцы называют поп-музыкой и в результате мы получим официальную статистику очень похожую на правду: 90 процентов европейских детей говорят на английском лучше, чем люди в Ньюкасле. 

Со старшим поколением это не так, но тут извините, мне жаль, но если вы не можете говорить на английском, то, скорее всего, вы просто недостаточно умны, чтобы представлять свой регион в Европейском парламенте. С таким же успехом ваши соседи могли прислать туда стол или лошадь. 

Следовательно, настало время, когда весь континент должен оказаться от глупого хрюканья и шипения и заняться английским. Мы должны объяснить французам и немцам, что они могут говорить на своих хо-ла-ла-гот-им-химмель-языках после работы, но в целях экономии денег на работе их языком должен стать английский. 

Кто знает, может быть этот опыт удалось бы распространить на весь мир, и тогда ООН и G20 тоже было бы счастье. И это нужно сделать. Потому что, когда какой-то кликающий и клокочущий болван из Зимбабве считает, что он делает важное заявление на важном заседании — это просто смешно. 

Никто не знает, как развивался наш язык, но сегодня мы должны понимать, что в мире быстрых коммуникаций, где даже самые маленькие недоразумения могут иметь глобальные последствия, пришло время помахать другим языкам ручкой.

1 комментарий:

Сталевар комментирует...

В чем-то Кларксон прав, если отбросить все недоразумения и привязанность и любовь к своему языку - выбирать надо английский. Но противоречий во мне по этому поводу очень много...