Джеза выступил в Йоханнесбурге

Нельсон Мандела, как на счет приватного стриптиза?

Times Online

28 февраля 2010 года

Я только что вернулся из мирового турне Top Gear Live. Это были пять недель излишеств в стиле Кита Муна, в течении которых мы гоняли туда сюда суперяхты, отправляли вертолеты за рыбой с жареной картошкой, играли в пляжный крикет с AC/DC и доводили текилой свои печенки до состояния грецкого ореха.

На самом деле, конечно же, никакие мы не рок-звезды, и поэтому, когда, будучи в Йоханнесбурге, мы получили приглашение на встречу с Нельсоном Манделой, нашему удивлению не было конца. Ради всего сущего, мы не могли даже предположить, почему величайший политический деятель из всех ныне живущих хочет потратить свое драгоценное время на двух топгировских ведущих и их промоутера с поросячьими глазками. И, что хуже всего, разве на свете существуют вещи, о которых он мог бы с нами поговорить?

Поскольку господин Мандела не водил машину аж с 1947 года, мы были уверены, что он не захочет узнать у нас, нужна ли его следующей BMW M3 такая опция, как крыша из карбона. А поскольку никто из нас не был ни Bonio ни His Bobness (хто это — смотри каменты, спасибо Yan, — прим, переводч.) мы также не могли поболтать о пороках Большой Двадцатки.

В принципе, я всегда готов немного потрепаться. Однако между трепом на воскресном коктейле в Фулхеме и встречей с, возможно, самым известным лицом на планете, все же есть огромная разница. "Ну, чё-как?" тут не прокатит. Не прокатит и: "Да так... Вчера слегонца погонял на Еврокоптере над островом Роббен. Ты знаешь, выглядело весьма прикольно".

Это было, как очередь на свадебный тост. Отцу невесты вы всегда хотите сказать что-то такое, чего никто не говорил ему до этого. Но разве еще бывают слова, которые до сих пор не говорили Нельсону Манделе? Голова шла кругом. Меня колбасило от нервов. И возможно именно по-этому моим первым вопросом (я не выдумываю) стало: "Что ж, мистер Мандела, вам когда-нибудь доводилось бывать в клубах, где стриптизерши танцуют, сидя на ваших коленях?"

С величайшим достоинством господин Мандела ответил, что с ним такого не случалось, а я в отчаянии смотрел на Джеймса Мэя и свиноглазого промоутера, пытаясь найти у них помощь. Но они напялили на себя такую маску непричастности, словно в их присутствии кто-то допрашивает первейшего во всем мире святого, бывало ли у него такое, чтоб девочка в нейлоновом платьице елозила по его лицу своими прелестями?

Как вы можете себе представить, разговор у нас совершенно не ладился, но, к частью, господин Мандела, слишком хорошо зная искусство дипломатии, решил разрядить ситуацию и сам задал нам вопрос. И это было не совсем то, чего мы могли ожидать. "Итак, — сказал он, — каково оно там, на Луне?"

И тут я хотел бы объяснить, что в эти три дня господин Мандела почти все свое время проводил на встречах с людьми, оказавшимися проездом в Йоханнесбурге. Для примера, когда мы покидали комнату, своей очереди дождался Дэнни Гловер, звезда Смертельного Оружия, а днем раньше Мандела, возможно, встречался с Эдди Иззардом, который собирает средства для Фонда Нельсона Манделы.

Если ты целый день сидишь в офисе и встречаешься с людьми, которых никогда раньше не видел, не так уж и мудрено немного все перепутать. Поэтому он и хотел узнать что-нибудь про Луну. Скорее всего ему просто кто-то сказал, что эти трое — отряд астронавтов.

Это был очень непростой момент. Я не мог просто так взять и рубануть, что мы ими не были, потому что это было бы весьма спорным решением: я не мог сказать, что все, что мы сделали, это убогонькая передачка про автомобили на канале BBC2, ведь в таком случае он мог бы задуматься, а стоит ли тратить на нас свое драгоценное время?

Короче, все, что пришло мне в голову, было: очень каменисто, пыльно и слабовато по части гравитации.

А затем я снова посмотрел на Мэя в поисках помощи, хотя бы потому что недавно он делал передачу про космос и должен немного лучше разбираться в этой теме. Но он был слишком ошарашен, чтобы говорить. Его открытый рот и медленно покачивающаяся голова красноречиво говорили мне: Круто! Сперва ты спрашиваешь его, танцевали ли девки стриптиз у него на коленях, а потом начинаешь косить под астронавта Базза Олдрина...

Но затем все пошло еще хуже. Господин Мандела спросил меня, встречался ли я когда-нибудь с Ее Величеством Королевой? И поскольку я действительно встречался с ней на открытии хосписа в Оксфорде, я сказал, да. И конечно же, он спросил меня, как она? И разумеется я ответил, что она — прекрасно, и что я обязательно передам ей наилучшие пожелания, как только вернусь... ээээ... с мыса Канаверел.

К счастью свиноглазый промоутер пришел мне на помощь, спросив, собирается ли господин Мандела посетить финал Чемпионата Мира? И это помогло запустить разговор. Однако я был слишком напуган, чтобы принят в нем участие: я знал, что скоро нам придется отдать Манделе принесенные нами подарки. На тот момент я уже понимал, что тут они были совершенно неуместны.

Что бы вы подарили человеку, который действительно хочет лишь мира, равенства, справедливости и излечения от СПИДа? Я сдуру решил подарить ему одну из своих книг. Ту, на обложке которой красуется страус в шлеме.

И теперь был абсолютно уверен в том, что эта книга вряд ли будет хорошо смотреться среди других книг великолепной личной библиотеки Манделы: книг, подаренных ему Александром Хейгом, Бутросом Бутрос-Гали и Матерью Терезой. Там были элегантные книги. Важные книги. Книги в жестких переплетах. Но никак не зеленая, как купорос, книжка в мягкой обложке о том, почему я хочу привязать Питера Мэндельсона к капоту фургона.

Впрочем, у Мэя дела шли еще хуже: он притащил с собой экземпляр своей книжки "Руководство по ремонту алюминиевых бобышек и прочих деталей из алюминия", и к большому изумлению Манделы был одет в ту же рубашку, что и на обложке.

Затем свиноглазый промоутер дал ему книгу Ричарда Хаммонда "Как я разбился на машине и поправился". Мистер Мандела внимательно посмотрел на фотографию Ричарда на обложке, затем на человека сидевшего прямо перед ним, которого он видимо принимал за Майкла Коллинза, и, очевидно, открыл для себя, что никакие мы не астронавты, а просто в какой-то психушке случился день открытых дверей.

И этим утром я действительно обращаюсь к Ее Величеству Королеве Великобритании. Господину Манделе 91 год и меня пугает возможность того, что мы станем последними британцами, которых он видел в своей жизни. Так пожалуйста, как можно скорее, обратитесь к Южной Африке, подарите ему что-нибудь приличное, поговорите о чем-нибудь существенном и, ради всего сущего, убедите самую авторитетную живую душу на свете, что мы вовсе не нация лжецов и сумасшедших, у которых есть всего одна рубашка.

Оригинал статьи